Сергея Павловича я бы не назвал мягким человеком - работать с ним подчас было очень нелегко. Он мог иногда в течение нескольких минут, постепенно распаляясь и, как казалось, взвинчивая себя, распекать кого-нибудь за в общем-то не очень серьезную провинность (неряшливо оформленный документ, несвоевременный доклад, неточную информацию и т. п.). При этом он не слушал никаких оправданий (они еще сильнее распаляли его), не стеснялся в выражениях, и "провинившемуся" никто не завидовал...

Сергей Павлович не оставлял без внимания ни одного замеченного им проступка (даже если вина "нарушителя" была достаточно спорной). Вместе с тем он очень спокойно относился к случаям, когда тот или иной работник, допустив ошибку, даже довольно серьезную, сам приходил к нему с предложением, как ее исправить, или за советом, каким образом выйти из тяжелого положения, возникшего из-за ошибки. Этот принцип, гласящий, что о любой ошибке, как бы она ни была тяжела, каких бы задержек она ни вызывала, виновник может и должен своевременно - до натурных испытаний - безнаказанно сообщить, принцип, провозглашенный и широко обнародованный Сергеем Павловичем в самом начале его деятельности В нашей организации, неукоснительно соблюдался им и всеми работниками.

Вспоминаю нашу ошибку в размерах стыкующихся деталей трубопровода с баком. Эта ошибка была обнаружена слишком поздно, для ее исправления необходимы были значительные демонтажные работы и доработка материальной части. Оценив с начальником сборочного цеха трудоемкость и продолжительность этих работ (несколько смен), я доложил Сергею Павловичу о случившемся. Он тут же пришел в цех, осмотрел все на месте, дал необходимые указания о проведении дополнительных работ и только пожурил меня: "Эх ты, старина..."

Особенно настойчиво воспитывал Сергей Павлович чувство личной ответственности каждого за порученное дело. Помнится такой случай. Из-за ошибки сборщика (один из клапанов пневмогидросистемы был установлен неправильно: вход перепутан с выходом) был сорван первый пуск нового изделия. Сергей Павлович командировал меня в очень высокое учреждение с чертежами этого клапана, чтобы рассказать о случившемся. Не знаю, сколько седых волос прибавилось у меня после моего рассказа, но с тех пор в конструкции арматуры всегда предусматриваются разные присоединительные размеры на входе и выходе.

Надолго (а теперь я уже могу сказать, на всю жизнь) запомнились высказывания Сергея Павловича о "правилах поведения" руководителя, которые он не упускал возможности напоминать.

Одно из них гласило: "Если ты сделаешь очень быстро (как тебе приказывают), но плохо, все очень скоро забудут, что ты сделал быстро, но очень долго будут ощущать и помнить, что сделал плохо. И наоборот, все очень скоро забудут, что ты делал долго, и никогда не забудут, что сделал хорошо".

Второе правило Сергей Павлович обычно высказывал в шутливом тоне: "Если хочешь подвести своего начальника, выполняй очень быстро и буквально его приказы".

Очень важной чертой Сергея Павловича как руководителя было умение видеть большое в малом, подчеркивать при рассмотрении и решении любого, пусть незначительного вопроса перспективу дальнейшего хода дела. Вот, к примеру, сохранился у меня документ с резолюцией Сергея Павловича о результатах просмотра им одного из обычных заключений - заключения "комиссии по анализу причин отказа клапана" (какого, я уже не помню), В результате этого в общем-то обычного, ничем не примечательного случая были, однако, приняты и осуществлены - в соответствии с резолюцией Сергея Павловича - очень важные решения, определившие дальнейшую работу арматурщиков. Во-первых, централизовали разработку арматуры. Во-вторых, приняли решение о создании мощной, хорошо оснащенной экспериментальной базы для отработки арматуры.

Королев был очень занятым человеком, он повседневно сталкивался с огромным количеством очень важных и срочных вопросов и успешно решал их, встречался со многими руководителями, в том числе и очень высокого ранга, и при этом был постоянным генератором новых идей и новых задач. Нередко становился жестким человеком и всегда оставался требовательным руководителем. Но наряду с этим ни одна просьба работников предприятия, какой бы она ни была, сколько бы ни требовалось усилий и времени для ее удовлетворения, не оставалась без внимания и участия Сергея Павловича. Его заботу о подчиненных ему людях, участие в их судьбах ощутили на себе многие.

Работая очень напряженно, никто из нас, руководителей среднего и низшего звена, не помышлял о возможности заниматься собственными диссертациями. Для этого у нас совершенно не хватало времени, хотя у большинства из нас научного задела было более чем достаточно. Сергей Павлович по собственной инициативе организовал подготовку материалов для присуждения многим работникам ОКБ ученых степеней (кандидатов и даже докторов технических наук) без защиты диссертаций.

Только благодаря неустанным хлопотам Сергея Павловича, использованию им всех возможных средств и путей решалась проблема жилья для работников нашего предприятия.

Сам я, благодаря его участию, без промедления, когда это потребовалось, был помещен в московскую больницу для серьезной операции. Более того, Сергей Павлович приезжал в больницу, предварительно заехав за моей женой. По дороге он расспросил у нее, что нужно предпринять, чем помочь... Просил профессора лично сделать мне эту операцию и позднее рассказывал, что профессор в ответ на его просьбу возразил следующим образом: "Я не уверен, что сделаю это лучше, чем наши врачи, так же как вы не уверены, что Главный конструктор разрабатывает конструкцию какого-либо узла лучше, чем рядовой конструктор".

Однажды я обратился к Сергею Павловичу с просьбой определить в московскую больницу одного из наших работников, попавшего в автомобильную аварию. Через два-три дня товарищ, о котором я просил, уже находился на лечении в специализированной клинике.

И таких примеров чуткости, доброжелательности и заботы можно привести сколько угодно.