Номинально рабочий день начинался в 8.30, а когда он кончался, пожалуй, никто не мог ответить. Никого не надо было уговаривать остаться после окончания работы, все понимали: это нужно закончить сегодня. Уходить считалось просто неприличным. Тем более, что пример работоспособности являл сам Сергей Павлович.
...
Характерно для Сергея Павловича было стремление как-то отблагодарить своих сотрудников за решение ими сложной задачи. Особенно мне запомнился один случай. Во время работы контровочной проволокой случайно прокололи изоляцию токонесущих цепей. Долго мы искали неисправность. Только к четырем утра "выловили" это повреждение, и тут появился Сергей Павлович. Между нами была собранная на технологических тележках межконтинентальная ракета. Убедившись, что все закончено, Сергей Павлович, несмотря на свою солидность, согнувшись, почти касаясь пола руками, пробрался под ракетой к нам, пожал нам руки и поблагодарил за работу.
Юрий Дмитриевич Соловьев. Воспоминания
|
В марте 1954 г. меня назначили ведущим конструктором по ЖРД для ракеты-носителя "Спутник" в организации, известной как ГДЛ-ОКБ, Мне довелось часто встречаться с Сергеем Павловичем Королевым на всех этапах стендовой и летной отработки ракеты, главным конструктором которой, он был.
Очень памятна встреча ранней весной 1957 г. Шли стендовые испытания одиночного блока первой ступени ракеты-носителя. Вслед за этими испытаниями предусматривалось проведение огневого испытания всего пакета первой ступени ракеты, закрепленного на стенде, с включением ракетного двигателя (всех ступеней его работы), с выходом на главную ступень - режим полной мощности. Это технически очень сложный эксперимент, при котором необходимо соблюдать ряд специфических условий, сильно отличающихся от летных, иначе может произойти тяжелейшая авария. Достаточно сказать, что такой эксперимент был проведен один-единственный раз. Поэтому Королев придавал особое значение испытанию одиночного блока.
Нам было известно, что Сергей Павлович не очень любит, когда на ответственные испытания кто-либо приезжает раньше него, он всегда старается прибыть первым. Мы же, представляя себе меру ответственности, которая ложилась на нас, приехали еще глубокой ночью и энергично потребовали допустить нас на стенд, поскольку знали, что регламентные работы уже ведутся и наши наблюдения необходимы. Нас знали и допустили к работе. Вспоминаю, что я находился в заправочной пультовой с приложенным к уху шлемофоном и слушал доклады о проводимых операциях. Неожиданно в пультовую вошел Сергей Павлович. Увидев меня, он, как мне показалось, недовольно спросил: "Вам-то что не спится?" Я ответил, что вся наша группа эксплуатации и конструкторского надзора двигателистов на местах, так как идут регламентные работы. Удовлетворенно сказав: "Продолжайте", Сергей Павлович пошел с обходом дальше.
После небольшого совещания, на котором он внимательно выслушал доклады и замечания испытателей и разработчиков, испытания были проведены. Они прошли успешно, без заминок. Сергей Павлович был явно доволен, оживлен и в приподнятом настроении организовал общий отъезд по домам. Предложили и мне доехать, но я объяснил, что хотел бы подробнее ознакомиться с дефектацией по своей части и уехать завтра. Сергей Павлович шутливо заметил: "Ничего не поделаешь - ведущий конструктор", распорядился, чтобы меня устроили на ночлег в гостиницу, уточнил, обеспечен ли я обратным транспортом, и, распрощавшись, уехал.
