В один из мартовских дней 1947 г. С. П. Королев собрал весь инженерный состав своего КБ и выступил с докладом о новом подходе к выбору конструктивной схемы баллистической ракеты. Это было его первое программное выступление после назначения Главным конструктором.

Мне довелось присутствовать на этом заседании, и я хорошо помню, о чем говорил Сергей Павлович: речь шла о перспективах нашей работы на многие годы. Королев сумел донести тогда до нашего сознания ясность цели, грандиозность планов и реальность пути их осуществления. Отметив прежде всего, что вопрос, который он хотел бы обсудить, имеет первостепенное значение, так как КБ поручили разработку ракет, имеющих дальность, во много раз большую, чем у ракеты А-4 (самой совершенной для того времени, с дальностью около 300 км), разработанной в Германии к концу войны, Королев подчеркнул, что конструктивная схема немецкой ракеты не может быть принята для перспективных разработок КБ, и предложил свой вариант решения этой задачи.

Конструктивная схема, предложенная тогда Королевым, основывалась на облегчении условий работы корпуса ракеты с целью уменьшения ее веса. Королев обратил наше внимание на то, что наибольшие нагрузки ракета испытывает на пассивном участке полета, где она движется с максимальными скоростями. На активном участке ракета проходит атмосферу со сравнительно небольшими скоростями, и нагрузки при этом, например для ракеты А-4, в десять раз меньше, чем на пассивном участке полета. Именно эту особенность полета баллистической ракеты предложил использовать Королев для выбора ее рациональной конструктивной схемы. Достаточно было отделять головную часть после окончания работы двигателя, как сразу же появлялся огромный резерв при конструировании ракеты: меньшие расчетные нагрузки (соответствующие активному участку полета), возможность обходиться без стабилизаторов и теплозащитной оболочки (ими была оснащена ракета А-4), сделать баки частью корпуса ракеты (несущими). О судьбе корпуса ракеты можно не заботиться, пусть даже разрушается на нисходящей ветви траектории - свою роль он сыграл, доставив головную часть в точку ее отделения.

Особенно убедительно выглядело предлагаемое решение в сравнении с ракетой А-4, корпус которой рассчитан на полет от старта до цели, т. е. на преодоление пассивного участка. Если на том же принципе проектировать ракеты на большие дальности, то нужно будет учитывать еще более жесткие условия полета, так как с увеличением дальности резко возрастают нагрузки на пассивном участке полета.

Прежде чем новая конструктивная схема обрела жизнь, потребовалось решить множество сложных задач. Полностью она была реализована лишь в 1953 г. Необходимо, однако, посмотреть шире на давнее событие 1947 г. Четкие конструкторские концепции Королева, сформированные им в первые же месяцы работы КБ и позволяющие совершенствовать летно-тактические характеристики ракет, оказали большое влияние на становление ОКБ и в конечном счете на темпы развития отечественной ракетно-космической техники. Были дискуссии о путях развития этой отрасли техники, рассматривались различные проекты, но все мнения, частные решения становились законченными разработками благодаря конкретной цели, которую поставил Главный конструктор,- реализовать новую конструктивную схему. Действия Королева, связанные с осуществлением этой задачи, особенно выразительно характеризуют его как конструктора.

Работу приходилось начинать в трудных условиях. КБ Королева было образовано при артиллерийском заводе, не имевшем ни соответствующей оснастки, ни отработанной технологии, не говоря уже о конструкторских и научных кадрах. Всего-то нас тогда было 60 инженеров, не имевших опыта в области конструирования летательных аппаратов, за исключением более зрелых ближайших помощников Сергея Павловича, и тем не менее работы над новой схемой были организованы так, что не оставалось ни одной "застойной зоны".

Разработали экспериментальную ракету, что позволило отработать соответствующую технологию, освоить изготовление оснастки, наладить кооперацию НИИ, КБ и заводов, столь необходимую при создании таких сложных конструкций, как баллистическая ракета дальнего действия. Одновременно разработали проект ракеты Р2, в котором предусматривалась частичная реализация новой схемы: отделяющаяся головная часть и несущий бак (горючего). Кроме того, заблаговременно отрабатывая один из главных элементов новой схемы - отделяющуюся головную часть, проводили специальные эксперименты на ракете 1ВА.

В 1947 г. приступили также к эскизному проекту ракеты Р3. В этом проекте нашел выражение свойственный Королеву масштабный подход к решению конструкторских задач: наряду с рассмотрением особенностей ракеты РЗ, выполняемой по новой схеме, были обобщены все исследования по ракетам и рассмотрены различные варианты сверхдальних ракет.

Особенно примечательным был 1949 год, когда в полной мере проявился конструкторский почерк Сергея Павловича. Весной были проведены испытания ракеты 1ВА и проверены конструкторские решения по отделяющейся головной части, а осенью испытывалась вторая серия ракеты Р1 (первая серия была испытана осенью 1948 г.) и получены результаты, давшие основание сдать эту ракету заказчику в 1950 г. Той же осенью 1949 г. проводились пуски экспериментального варианта ракеты Р2, частично выполненной по новой схеме.

Даже неполное использование всех возможностей новой схемы позволило убедиться в ее достоинствах: вес конструкции ракеты Р2 был всего на 350 кг больше соответствующего веса ракеты Р1, а дальность в два раза больше. Когда в декабре 1949 г. состоялась успешная защита эскизного проекта ракеты РЗ, одним из самых веских аргументов Главного конструктора были результаты успешных испытаний ракет Р1 и Р2, подтвердившие высокий уровень конструкторских идей и, что самое главное, технологичность конструкторских решений, т. е. возможность серийного производства ракет.

Вспоминаются два случая, в которых очень ярко проявились черты молодого в ту пору Главного конструктора, но уже наделенного (особенно с позиций прожитых лет) мудростью, которая оставляла след в сознании каждого, кто с ним общался...

Осенью 1949 г. шла подготовка к пускам ракеты Р2. Королев проверял обоснованность заключений о готовности ракеты к натурным испытаниям. Он приглашал исполнителей, выслушивал доклады, задавал с пристрастием вопросы, и не для всех такое общение с Главным конструктором заканчивалось благополучно. Очередь дошла до раздела, где обосновывалась устойчивость движения головной части новой ракеты,- документа, от достоверности которого зависело очень многое для всей разработки в целом. Более того, выводы по этому разделу, не подтвержденные натурными испытаниями, могли бросить тень на идею отделяющейся головной части и тем самым на перспективу работ КБ, изложенную в эскизном проекте ракеты РЗ (практически он был уже завершен).

Докладывать материал по этому разделу довелось мне. Я постарался подчеркнуть, что благополучный исход испытаний будет зависеть от того, насколько точно определено положение центра масс отделяющейся головной части. Соответствующие требования, мол, поставлены перед конструкторами, которые после изготовления головной части провели в цехе необходимые измерения.

Королев задал мне всего один вопрос, после которого я понял, насколько абстрактно мое понимание проблемы. Он спросил: "А вы присутствовали при измерениях?" В первый момент мне не хотелось верить в свою вину - при измерениях я не присутствовал: за измерения отвечают другие специалисты (формально это было так), а мое дело как теоретика правильно сформулировать соответствующие требования. Полная ясность в моем сознании наступила после того, как Королев потребовал, чтобы я лично повторил все измерения. Главный конструктор стремился внушить каждому сотруднику свое понимание ответственности за порученное дело и находил для этого весьма эффективные средства.

И еще один случай. Королев поручил мне докладывать на защите эскизного проекта ракеты РЗ раздел по устойчивости движения. Защита была делом очень ответственным и трудным. Достаточно сказать, что на всех заседаниях присутствовал академик М. В. Келдыш. Моя задача осложнялась тем, что официальными участниками заседания были два видных специалиста по устойчивости движения, принадлежащие к различным, причем антагонистическим, научным школам,- один в качестве консультанта, другой в качестве рецензента. Все знали, что каждый личный контакт между ними превращался в форменную баталию. Знал об этом Королев, знал и я. Королев боялся, что излишне жаркая дискуссия помешает сделать положительные выводы по очень важному разделу проекта, но, видимо, иного выхода, как выставить для доклада именно меня, начинающего специалиста в этой области, у него не было.

Я знал, Сергей Павлович принимал "превентивные" меры, чтобы предотвратить на защите ненужную теоретическую полемику. Однако в день защиты он показался мне озабоченным, и его напутствие перед докладом прозвучало довольно грозно. После доклада, который прошел вполне благополучно, Королев долго тряс мою руку, благодарил, улыбался и был, казалось, доволен больше, чем я. И еще долгое время я замечал, что Сергей Павлович помнит о том эпизоде на защите проекта, который доставил ему радость. Наверное, сила Королева как Главного конструктора заключалась еще и в том, что конструкторское чутье сочеталось в нем с чутьем душевным.

Полноценность конструкторских решений, принятых Королевым на начальном этапе, глубина проектных разработок, достаточный уровень их согласования с реальными производственными возможностями проявлялись также в том, что темп работ непрерывно возрастал, углублялось их содержание, а результаты становились все более значительными. ОКБ работало без сбоев, после защиты эскизного проекта ракеты РЗ пришло "второе дыхание".

В этом проекте зародились три направления разработок (темы № 1, 2, 3), которые должны были качественно изменить - и в конечном итоге изменили - состояние отечественной ракетной техники.

Тему № 1 предполагалось завершить созданием ракеты новой схемы. Первые испытания такой ракеты состоялись в 1953 г., а ее окончательный вариант был сдан в начале 1956 г. До последнего времени эта ракета стояла у входа в Музей Советской Армии, символизируя достижения отечественного ракетостроения и вместе с тем зрелость работ ОКБ Королева.

Тема № 2 предусматривала разработку ракет длительного хранения. Первые испытания ракет этого типа состоялись в 1956 г. Дальнейшие работы в том направлении позволили оснастить ракетами Военно-Морской Флот СССР.

Особенно важной считалась тема № 3, посвященная выбору конструктивной схемы сверхдальней ракеты. Конструктивная схема ракеты с отделяющейся головной частью облегчала решение этой задачи, но требования по дальности ставили нас перед необходимостью перехода от одноступенчатых ракет к многоступенчатым. Нужны были новые идеи, которые позволили бы добиться цели при всех существующих на тот период ограничениях: по эффективности ЖРД, технологии изготовления, механическим свойствам материалов и т. п.

В прогнозах пионеров ракетной техники, которые решали задачу достижения космических скоростей (в теме № 3 речь шла практически о таких скоростях), даже при использовании теоретически предельных характеристик ЖРД, предлагались схемы ракет, весьма далекие от реальных.

Немецкий инженер Г. Оберт, один из пионеров ракетной техники, предлагал, например, схему космической ракеты, у которой "первой ступенью" служили аэростаты, поднимавшие ракету на высоту, чтобы уменьшить расход топлива на преодоление силы тяжести и сопротивления атмосферы. По схеме Ф. А. Цандера - оригинальной и очень заманчивой - обязательной операцией было сжигание элементов конструкции в полете (по мере того, как в них отпадала надобность), причем их надлежало предварительно измельчить. Существовали и другие конструктивные схемы, позволяющие добиться космических скоростей, но все варианты без исключения требовали коренного переосмысления конструктивных решений.

Таково было состояние вопроса, когда ОКБ Королева приступило к созданию многоступенчатых ракет.

Летом 1948 г. наступил момент, когда желанная цель казалась если не достигнутой, то, во всяком случае, весьма близкой. В июле этого года один из соратников С. П. Королева по ГИРДу М. К. Тихонравов (он в то время не работал в ОКБ Королева) в своем докладе на конференции привел результаты расчетов по конструктивной схеме многоступенчатой ракеты, которую предложил назвать пакетной. Идея не была новой. В свое время К. Э. Циолковский доказал, что, взяв большое число одноступенчатых ракет (они должны быть связаны между собой гибкими трубами для перекачки топлива из одной ракеты в другую) и осуществив старт всех ракет одновременно, можно добиться для одной из ракет неограниченно большой скорости. В полете по мере израсходования топлива следовало подзаправлять часть ракет за счет других, а последние отделять. Оставшиеся же "в строю" получают возможность наращивать скорость. Последняя из оставшихся ракет достигала бы сколь угодно большой скорости - в зависимости от количества ракет, участвующих в старте.

Осуществить идею в том виде, как описал Циолковский, практически, невозможно. Тихонравов предложил использовать в этой схеме, кроме гидравлических связей, связи механические, т. е. скрепить ракеты между собой в пакет, взяв в качестве базовой одну из одноступенчатых ракет, разработанных в ОКБ Королева. Расчеты показали, что при этом может быть достигнут желаемый результат по конечной скорости. Что касается величины полезного груза, то этот вопрос требовал более серьезной проработки.

Отдавая должное пакетной схеме, Королев, однако, обращал внимание в эскизном проекте ракеты РЗ на то, что базовая ракета должна быть выбрана очень тщательно, так как от нее зависит величина и громоздкость пакетов, в состав которых она должна входить. Таким образом, речь шла пе об использовании уже имеющихся ракетных конструкций, а о разработке совершенно новой базовой ракеты. Выступая затем в 1951 г. с рабочими предложениями но конструктивным схемам ракет дальнего действия, Королев уже не упоминает схему пакета, состоящего из одинаковых ракет, а только схему из ракетных блоков различной размерности как практически пригодную для реализации. Именно такой совершенно оригинальный вариант двухступенчатой ракеты, получившей название ракеты-носителя "Спутник", стал одним из самых замечательных инженерных творений нашего века и убедительным итогом, характеризующим глубину и зрелость конструкторских идей С. П. Королева. Модификация этой двухступенчатой ракеты с дополнительной третьей ступенью, названной ракетой-носителем "Восток", позволила осуществить космический полет человека, а четырехступенчатая модификация - ракета-носитель "Молния" - пуски автоматических аппаратов к Луне, Марсу, Венере и создание первых космических систем связи.

Характерная для Королева масштабность в конструкторских разработках переросла в осуществление космической программы, охватывающей множество научных и народнохозяйственных задач и положившей начало совпеменному этапу интенсивного изучения космического пространства. Все эти достижения были бы невозможны без постоянной и всесторонней помощи правительственных органов, без участия в работах многих ведомств, институтов, КБ и заводов. Наверное, только Главный конструктор, только он один знал, как трудно распорядиться огромными материальными средствами и интеллектуальной мощью многотысячных коллективов, чтобы все "било в цель". Именно такого рода умение в сочетании с инженерным талантом позволило Королеву добиться выдающихся результатов в конструкторской деятельности и было той индивидуальностью, которая характеризовала его как Главного конструктора.

Главные конструкторы отдельных систем и агрегатов ракеты не были подчинены Королеву административно. Каждый из них являлся руководителем научно-технического направления и имел полную самостоятельность в принятии технических решений, каждый был крупнейшим авторитетом в своей области. Поэтому Королеву нужно было обеспечить "совместимость" талантов, т. е. готовность каждого участника работ - руководителя научной школы - подчиниться коллективному мнению, готовность пересмотреть свои научные позиции для успешного решения комплексной программы.

Умение Королева воздействовать на ход работ в таких масштабах основывалось на обеспечении единства действий главных конструкторов всеми имеющимися в его КБ средствами. Успех всех организационных мер обеспечивался за счет серьезной технической и экспериментальной базы и обоснования возможности выполнить задаваемые тактико-технические требования на отдельные системы и агрегаты, вплоть до создания в его КБ для этих целей новых научных направлений.

Новые разработки в КБ Королева начинались на собственный страх и риск. И если учесть, что неофициальные проработки представляли собой готовые узлы и агрегаты, то нужно было обладать полной уверенностью в успехе, иметь решительный характер и крепкие нервы, чтобы идти на такой шаг. Технический задел, который накапливался до принятия официального решения, был во сто крат убедительнее самых красноречивых прожектов и умозрительных соображений об ожидаемых достоинствах разработки. Причем порядок разработки "с упреждением" стал в КБ Королева с самого начала системой.

Вот такие качества и делали Королева лидером в области космонавтики и привлекали к нему людей, жаждущих конкретных действий.